Академия навсегда

Конспект сезона МГАХ: «Тщетная предосторожность», экзамен, концерты, дебюты

«Миллионы Арлекина» в хореографической редакции Юрия Петровича Бурлаки
исполняют учащиеся выпускного и старших курсов училища
© Алексей БРАЖНИКОВ/МГАХ, фото

Плох тот выпускник школы суперменов, который посчитает цель достигнутой. Прилежный ученик знает: величие сверхчеловека – всего лишь пик, с которого открываются новые горизонты.

Сюжет сезона прост: вот школа, вот ее воспитанники, вот выпускники, вот их работа, вот их педагоги.

Начнем издалека, с новой исполнительницы Лизы в «Тщетной предосторожности». Традиционно эту роль в школьном спектакле исполняет кто-либо из учениц выпускного курса. Показывают «Тщетную» на сцене Большого да еще на «академических» гастролях. Так и нынче: балет Григоровича смотрела Греция, смотрели мы. Главную партию вела Рита Шрайнер, воспитанница Ирины Сергеевны Прокофьевой. Кому как, но мне лучше не надо: Маргарита показала себя чуткой артисткой, пластичной в передаче смены настроений достаточно гротескной роли. Тут мало кто справится с материалом без специальной подготовки: не перехлестнуть сложно. Правда, и в прошлом году обе Лизы были хороши. Каждая по-своему, но каждая – без пережима. Что характеризует уже не столько лично исполнительниц, сколько школу. Стиль Московской академии хореографии. Техника оттачивается всю жизнь, а вот основы артистизма какими заложит воспитание, такими они и останутся. Если в основе образа будут сдержанность и мера, то красота не уйдет со сцены.

Красоты в академии хватает. Чистая форма – это то, что дает нам московская балетная школа даже тогда, когда учащиеся не стремятся к вершинам. Данный выпуск был приятен и мил. Удовольствие от экзамена ничем не омрачилось. Кроме одного. Когда говорят, что балет – искусство красоты, что только ради нее мы ходим в театральные залы, то имеют в виду по настроению разное. Порой красота связана с эфирностью танцовщицы и ее грациозностью. Порой, напротив, с женственностью, телесностью, незыблемыми канонами расовых идеалов античного наследия.

Неверно, что академии неведом данный идеал. Просто не всегда его носитель достигает сцены. Опыт не оправдавшихся в прошлом ожиданий горек для зрителя, для экзаменационного – вдвойне. Красавицы, случается, исчезают. Пока же идеал балерины формируется в массах около девочек с длинными руками и ногами, худеньких, воздушных, романтичных, ну, в общем, вы поняли: вокруг таких, как Рита Шрайнер. Не криминал: мне Маргарита по вкусу. И всегда «по настроению». Особенно в «Жизели».

Маргарита Шрайнер и Артемий Беляков

Вот мы и подобрались к выпускным концертам МГАХ, где Рита и Артем Беляков исполняли па-де-де второго акта эталонного романтик-балета. Конечно, весь концерт из них одних не состоял. Программа была в главном новой, одной из удачнейших за последние годы.

Открылся занавес, и в сдержанно-классическом, традиционном для школьных концертов убранстве сцены Большого театра развернулся первый шедевр «утренника» (следуя хронологии, я начинаю с первого из двух концертов): «Классическая симфония» Леонида Лавровского на музыку Сергея Прокофьева. Не успели насладиться – поклоны, занавес.

Второе отделение принесло разнообразие. Подчеркнувшее драматургическую основательность программы. Академия показала все, на что способны ее питомцы. Современная хореография, народно-сценический танец, классика; дети, воспитанники училища, студенты исполнительского факультета, русские, иностранцы. Покинула сцену Шрайнер – под колосники взлетел Окава Коя в гопаке. Зритель, который в курсе народоведения империи, почувствовал себя на каком-нибудь празднике Забайкальского казачьего войска.

Завершала концерт сюита из балета «Миллионы Арлекина» в хореографической редакции Юрия Бурлаки. Премьера. Докладываю: крайне удачная!

Были и иные удачи в концерте, особенные. Одну я назвал: Маргарита Шрайнер в образе Жизели. Легка, нежна, прохладна, не-мертва: в общем, Рита взяла все, что требуется взять исполнительнице для того, чтобы зрительный зал замирал в священном оцепенении, – не станем забывать, что «Жизель» – триллер. Удивлюсь, если в будущем сезоне не увижу Риту на сцене Большого театра.

Другая удача и неожиданность – участие студентов исполнительского факультета МГАХ и артистов ГАБТ Анжелины Воронцовой и Дениса Родькина. Пара исполнила па-де-де из третьего акта «Лебединого озера». За два года мое отношение к Анжелине прогрессировало от «невообразимо хороша» до «невыразимо прекрасна», что не означает, что у девушки нет проблем. Есть, ее первое выступление в концертах академии оценили выше чем второе, но на ошибки ей укажут педагоги. Не все дебюты (а я, кажется, не пропустил ни одного в сезоне) прошли гладко, но все запомнились. Особо хороша была ее Магнолия в «Чиполлино». Про появление пары Родькин–Воронцова в этом спектакле будут слагать легенды: «квалифицированных зрителей», надежных свидетелей торжества, в зале, как назло, было немного.

Анжелина царственна, ее ведет здоровый инстинкт хищницы, ее природная грация поражает, о девушке говорят как об «идеале балерины Марины Тимофеевны Семеновой». У нее широкий, но экономный жест, ее движение – полет пули, реализующей себя в кратчайших траекториях, а кто скажет, что путь пули краток? Лина – услада тех, кто идет в балет за женственностью в ее экстремальном, гибельном воплощении. Ее мало всегда, но для гармонии в мире должны сосуществовать и Воронцова, и Шрайнер.

Школа предлагает обеих.

Я люблю школу. Я люблю ее ректора, Марину Константиновну Леонову. Я люблю дух закрытых учебных заведений, воспитывающих каждодневной тренировкой тела и духа суперменов. Не за это ли воспитание поколений отдала Марина Константиновна свою «Душу танца» номинации «Мэтр»? И получила взамен не только приз журнала «Балет», но и нашу приязнь, восторг простецов, приходящих в концерты балетной школы за сверхчеловеческой красотой.

ПРИМЕЧАНИЯ. Текст статьи воспроизводится по «Литературной газете» за №6326 или, для простоты, по «ЛГ» за №24 от 2011/06/15 (см. здесь) с некоторыми изменениями и добавлением нескольких фотографий. Все фото предоставлены Московской государственной академией хореографии.