Море, балет, девушка

Анжелина Воронцова – сенсация без скандальности, скандал без грубости, любовь без границ. Ученица Николая Цискаридзе, потерянная звезда Большого театра, наиболее вероятная ballerina assoluta русской сцены. Короче, прекрасная Анжелина, прима Михайловского театра, в гостях у журнала MyWay

Анжелина Воронцова и Виктор Лебедев в спектакле «Пламя Парижа»
© Михайловский театр, фото

Звонок

Лето. Историческая родина на проводе. Диалог с Томском в вольном пересказе мог быть таким:

— Маликов?
— Да.
— С Воронцовой знаком?
— Более-менее.
— Где отдыхает, знаешь?
— Приблизительно.
— Связаться сможешь?
— Вероятно.
— Все понял?
— Так точно.

И я стартовал.

Объяснительная

У критиков, даже таких ленивых, как я, подобное случается время от времени. Вдруг поступает заказ на текст о персоне, а еще лучше – на интервью с нею. Иногда даже летом. И критик волей-неволей берется за дело, ему несвойственное. Люди – не материал критики. При любых обстоятельствах. Материал – это спектакль. Например. Или гастроли. К примеру. Словом, работа. Тогда как лето – отдых.

Давать интервью для балетных – часть профессиональной деятельности. Поэтому, связавшись с Линой, я не стал отвлекать ее от релаксации. Сказал, что ею интересуются. Передав привет читателям MyWay, Анжелина не стала капризничать – мы поговорили немного, и в общих чертах моя статья прояснилась вполне.

Тем более что я Анжелину люблю и, пожалуй, был первым, кто сказал о ней «прекрасная» после одного из концертов Академии в отчете «Литгазеты». Тогда я написал: «За два года мое отношение к Анжелине прогрессировало от “невообразимо хороша” до “невыразимо прекрасна”». Теперь скажу, что дальнейшее лишь усилило мое восхищение этой невероятно красивой, по-настоящему благородной, царственной дамой, чья величественная хищность придает всему ее облику совершенство абсолютного оружия в той войне, где сами-знаете-что регулярно спасает мир!

Эта девушка, версия 1

Несерьезное в моих заметках будет чередоваться с серьезным. Вы уж не обижайтесь, дорогой читатель, но дорогой Маликов не может говорить с излишним пафосом о людях, с которыми знаком не только по их сценической деятельности.

Нет, не подумайте, я не настолько близок к Анжелине, чтобы знать ее частную жизнь в деталях. Но мы встречаемся и за кулисами, разговариваем, вообще, здороваемся с ее выпускного класса Московской академии хореографии.

Вы не знаете ее даже так? Тогда мы идем к вам!

Чудо-девочка из Воронежа получила Гран-при балетного конкурса «Арабеск», и на нее обратила внимание Москва. И как это часто случается, вокруг невероятно одаренной танцовщицы стали биться разные группки. Балетный мир, хотя мал, по части враждующих кланов даст фору шотландским горцам.

Короче, одни утверждают, что заметила девочку покойная Екатерина Максимова и порекомендовала ее Цискаридзе. В пользу этой версии говорит то, что, попав в Большой театр, Анжелина в первый же год исполнила главную роль в балете Владимира Васильева «Падение дома Ашеров». Владимир Викторович, спутник Екатерины Сергеевны не только на сцене, но и в жизни, надо думать, действовал в рамках общего проекта с супругой. Так что «след Максимовой» вполне логичен.

От себя лично могу добавить, что как раз в 2009 году я работал в Академии хореографии, и все, что говорилось тогда в кулуарах об Анжелине, прекрасно укладывается в эту версию.

Эта девушка, версия 2

Впрочем, есть еще одно мнение. Касаться я его не буду, поскольку внедряться в массовое сознание оно стало только после приглашения Анжелины Воронцовой в Большой театр. Скажу лишь, что суть данной точки зрения в том, что в Москву Лина попала исключительно по личным хлопотам тогдашнего худрука балета театра Станиславского и Немировича-Данченко, который единственный и разглядел в ней будущий бриллиант. Против такой трактовки событий говорит то, что трактовка эта, во-первых, была внедрена в электронные СМИ (в эти ваши интернеты, например) лишь после смены Линой «Стасика» на Большой, и, во-вторых, не скажу уверенно, что родилась спонтанно.

Изрядно поредевшее ныне окружение худрука Большого Балета любит вспоминать о том, что тот, будучи «капитаном» балетной команды имени Станиславского и Немировича, обложил девушку со всех сторон такими заботами, какими не атаковали никого в мире до этого. Что же, и это было. Деликатная и воспитанная, Анжелина лишь однажды в глубоко частной беседе со мною вскользь коснулась этого периода жизни, сказав, что многое из того, что делалось тогда, ей совсем не было нужно. Тем более что история с Большим театром, несмотря на официальное объявление девушки артисткой «Стасика», тогда далеко еще не завершилась. Поэтому и приняла Анжелина без раздумий формальное приглашение стать артисткой лучшей в мире балетной труппы. Которую потом, к ее несчастью, возглавил бывший руководитель балета ее бывшего театра.

Околобалетная Москва в тот момент оцепенела – и, как показало время, не напрасно: в конце сезона 2012/2013 солистка балета Большого театра Анжелина Воронцова была вынуждена уйти из ГАБТ. Не дожидаясь нового контракта, она написала заявление об увольнении и тут же была принята в Михайловский театр Санкт-Петербурга на должность прима-балерины.

Анжелина не жалеет ни о чем, ни о ком не говорит плохо. Хотя тем, кто интересуется балетом, известно, почему самая перспективная русская балерина оставила самую престижную русскую сцену.

Лето

Однако мы все о делах, а летом у балетных принято отдыхать. Вот и посмотрим, как они восстанавливают силы. После утомительного сезона обыкновенно следуют гастроли. Нередко дополненные личными выступлениями. Каждодневный балетный кошмар – переломы, разрывы, растяжения. А телу нужно быть готовым всегда. Это – инструмент, и он должен быть прекрасно настроен. Тогда он не будет ломаться из-за расхлябанности.

Изматывающие физические упражнения классического танцовщика не располагают к летнему труду на дачном участке. Травмы, которые случаются, требуют лечения. Мышцы ждут отдыха. Поэтому балетное лето – всегда море. Влажный ионизированный воздух, много солнца и еще всякой всячины.

Уж не знаю, доктор море прописал, или так «склалось» в процессе жизни, но балерины лето стараются провести у открытого большого водоема. На море сейчас и Анжелина. На каком? Ну, не так уж это важно – мало ли морей на планете! Допустим, на Карском. Не нравится? Тогда предложу Море Лаптевых.

Падающего подтолкни

Не прав будет тот, кто скажет, что известность Анжелины Воронцовой основана лишь на скандалах вокруг ее имени. Да, их было немало, но раздувала конфликты не она. Лина вообще не склонна драматизировать ситуации, хлопать дверью, кричать. Ее «сенсационность» хочется возвести к английскому sense – sensation и трактовать как чувственность, которая тем более губительна для наблюдателя, чем меньше в ней грубости.

Да, Анжелине свойственна «варварская энергетика», это сильно противоречит нормам советского балета с его парадоксальным симбиозом физической культуры и вымышленной духовности. Что же, наш балет долго рос без аристократии, он, как неопытный подросток, «попал в дурную компанию», но другой-то не было, вот беда! И советские представления об аристократизме получились какими-то совсем уж фантастическими. Чахоточно-бестелесными, «духовными», ага. И Лина многих поставила в тупик именно тем, что не вписалась в принятые нездоровой, но крайне активной частью балета и околобалета публики, каноны. Зато Анжелина была бы куда как понятна английскому пэру или какому-нибудь сквайру. В Британии-то аристократия имеется, и она – абсолютно варварская. Сильная физически всегда, а умная — если получается. Когда у нас поймут, что статус господина и его власть не имеют ничего общего с очками, начитанностью и культурными нормами эпохи книгопечатания, тогда умрет советский балет и вернется балет настоящий.

Мертвый сезон

Сезон 2012/2013 для Анжелины мог бы стать «мертвым», окажись девушка хоть на йоту слабее, чем есть. Жуткая карусель криминальных событий и громких разоблачений, карусель, в созданную вращением которой воронку балерина оказалась втянута, могла убить кого угодно. Громкое увольнение из Большого ее педагога – Николая Цискаридзе, неприятность с мужем – ведущим солистом театра Павлом Дмитриченко, попытка выставить именно Анжелину виновницей жестокого насилия, вообще-то, свойственного миру мужчин, – вот неполный перечень того, что поставила ей в вину та часть ангажированной публики, которая любит считать себя причастной к «сотворению и низложению звезд».

Короче, когда был задержан Павел Дмитриченко, недоброжелатели на специализированных балетных форумах злорадно писали о том, что карьера Анжелины завершена, что ее не пригласит теперь ни один театр мира. Они ошиблись, ибо душам подлым свойственно ошибаться всегда. И они, несмотря на временные успехи, всегда проигрывают на длинных дистанциях, поскольку не умеют предвидеть последствия своих поступков.

Так и сейчас. Удалили из театра Цискаридзе, вынудили уйти Воронцову. Они не пропали. А театр? Что-то в нем изменилось? Исчез кризис? Даже после демонстративно-громогласного увольнения директора Анатолия (Тахира Гадельзяновича) Иксанова и назначения нового? Нет, патовая ситуация по-прежнему сохраняется. Как и раньше, потерпевший худрук то лечится в Германии, то дает интервью о том, что не может видеть своих детей. Как и раньше, неясно, то ли он триумфально вернется к работе, то ли почетно уйдет на инвалидность.

Анжелина жива. Но с точки зрения репертуара, да, сезон для нее в Большом живым не был. И он остался бы таким, не перейди балерина в другую танцевальную компанию.

Сумерки кумиров

Краткое, но важное отступление.

Рене Жирар в «Насилии и священном», размышляя о «жертвенном кризисе», обращает внимание на то, что в истории так бывало: незрелое сознание считает, что лекарство тождественно отраве. В этом нет ничего криминального. Это разумно. Криминал начинается, когда возникает уверенность: назначь виновника проблемы и устрани его физически, ситуация «рассосется». Короче, нужен фармак, который «принимают» для излечения, который может остановить беды, поскольку сам их и вызвал. Правда, для этого нужно принести его в жертву. И вернется покой. На этом основана концепция «козла отпущения», и она вполне преступна, ибо фармаком может стать только истинный, а не назначенный виновник, и назначение — не такая уж редкость. Ладно, схема преступна — она плохо работает!

В Большом, кажется, поверили в чудодейственность жертвоприношения. Не смейтесь, но архаизация сознания вообще свойственна примитивным сообществам. Примитивным не в смысле книжной учености, но в смысле управленческих технологий. И вины балетной в этом, кстати, особой нет. Балетный мир всего лишь копирует «взрослую жизнь».

У нас с управленцами горе. Родовая аристократия, во всех благополучных странах бывшая и являющаяся глобальным управленцем, «ушла в ноль». Без культуры возвращаются предрассудки. Одним из которых является жажда жертвы.

Избавились от «акторов» драмы Иксанова, Воронцовой и Цискаридзе, а ничего в Большом не изменилось. Как быть? Ответ очевиден, но пусть до него дойдут принимающие решения самостоятельно.

Эстетика субличности

Ладно, оставим закулисье в покое. Что на сцене?

Да, у нас по-прежнему остается классическое и неоклассическое наследие, но танцевать его становится нынешним артистам все более и более неловко. Нет, дело не в том, что они чего-то не могут – выученики русской балетной школы могут все! – дело в том, что современный вектор зрительских массовых ожиданий таков, что требуется «авангард». Либо «как в жизни», т.е. с неизбежной грязью, либо «по приколу».

«Как в жизни» – это невыносимо гадостно, поскольку внебалетной реальности балетные не знают, но рисуют ее так, как она им видится-кажется.

«По приколу» – это когда типа-господа изображают подонков. Это такой сигнал тем, кто настроен на нужную волну: смотрите, какие мы на-самом-деле-утонченные играем в грубиянов. Опрощаемся, ага. Как Лев Толстой.

Не круто. Не авангардно. Круто – наоборот. Нужно заставить артистов сыграть простецов, пытающихся изобразить аристократов. Честно изобразить, с любовью, а не с насмешкой. Ничего не нужно делать – все само получится, стоит лишь артисту попробовать возвыситься до изображения подлинного благородства. Поднатужится он – и то-то смеху будет – вот уж авангард так авангард!

Но никто не заставит нынешних творцов балета взглянуть на себя критично. С позиции взрослых и ответственных людей.

Поэтому и не развиваются классический балет и благородный танец.

Перфекционизм и плюсквамперфект

И тут появляется балерина. Которая самим способом пребывания на сцене и в жизни опровергает все установки современной балетной эстетики, возвращая эстетику давнопрошедшего. И весь технический арсенал плюсквамперфекта доводит до совершенства в движениях. Или до того, что очень близко к совершенству.

Когда разные голоса из Большого театра удивительно однообразно пели о том, что Анжелина не подходит для тех-то и тех-то партий, не было возможности ни опровергнуть, ни подтвердить это. Танцевать-то не давали! Поэтому и потчевали мы друг друга рассказами о восхитительных появлениях Анжелины Воронцовой в «Пламени Парижа» Алексея Ратманского или «Чиполлино» Генриха Майорова. Два спектакля по два раза. Всегда – утром. Но дорогой читатель должен поверить дорогому Маликову – тот видел все и готов повторить свои слова под присягой: Анжелина, исполняя в обоих балетах вторые по значимости партии, умудрялась «убрать» со сцены всех. От первых до условных сто-двадцать-пятых.

Прорыв случился внезапно. В Казани, на фестивале Нуреева, Цискаридзе и Воронцова танцевали «Жизель». Анжелина поразила и созданным образом, и манерой держаться. Ее влюбленная крестьянка была по-настоящему безумна, и это безумие было вовсе не трогательно, а предельно страшно. Она танцевала спокойно и свободно. Ее движения были скупы и изысканны. В плавном скольжении по сцене у балерины не было «точек». Все замирало лишь тогда, когда Лина внезапно и легко взлетала на носок и застывала в арабеске в иллюзии полета. Захватывало дух. Танец Анжелины в своей целокупности был совершенен. И в этом перфекционизме тоже таился ужас.

Прекрасную выучку и высочайшую технику Анжелина показала и позже. Уже в статусе примы Михайловского театра она исполнила две главные партии в «Пламени Парижа», восстановленном Михаилом Мессерером по крупицам, оставшимся от автора – Василия Вайнонена. В первый вечер Анжелина танцевала Актрису, и московским любителям не нужно объяснять, как она исполняет эту роль. Поэтому ждали ее дебют в главной партии.

Три более-менее существенных появления на сцене – вот и все, что дал Вайнонен Жанне – главной героине спектакля. И нужно было умудриться влюбить в себя зал, имея в распоряжении не сплошную линию развития образа, а пунктир. Анжелине удалось покорить публику на «раз-два», а на счет «три» Питер признал звезду русского балета. Этим для нее и завершился нелегкий сезон. После блока питерских премьер – Москва, где по-прежнему ее дом, что под этим ни подразумевай, а дальше – море.

Какое?

Я же сказал – Баренцево!

Анжелина Воронцова и Денис Родькин в балете ГАБТ «Чиполлино»

ПРИМЕЧАНИЯ. Статья написана по заказу журнала MyWay, с некоторыми сокращениями вышла в Томске осенью 2013 г., аккурат в тот момент, когда у Анжелины был гала в этом городе.