Приз Benois de la danse и фестиваль «Звезды Белых ночей в Москве» как две стороны одного всемирного балета
Ульяна Лопаткина в «Легенде о любви»
© Наталья Разина, фото
Гори, Дягилев, гори!
Когда Михаил Фокин придумал свою «Шехеразаду», только самые прозорливые критики, подобно Андрею Левинсону, указали, к чему может привести откровенная эротизация балетного искусства, по природе сдержанного.
Когда Вацлав Нижинский извивался фавном в Париже, лишь самая нездоровая часть зрителей попыталась своим «браво» перекрыть свист не озабоченного публичной сексуальностью большинства.
Когда Дягилев в своих «Сезонах» совершал балетную революцию, мало кто понимал, что направление, которым пойдет вслед за его антрепризой танец, будет направлением к пропасти.
Что ж, сегодня мы почти достигли края культуры. Еще шаг – и не будет балета. Невесело. А отчего веселиться, наблюдая год за годом за лауреатами «балетного Оскара», как именует приз Benois de la danse международная тусовка танцменеджеров и их клиентела?
Который год подряд мы становимся свидетелями того, как на смену универсальным благородным чувствам приходят переживания «маленького человека» с его неопределенной артикуляцией чувств. Как в жестах, так и в мыслях. Как в мыслях, так и в инстинктах. Гордого хищника-аристократа сменил на балетной сцене представитель «подлого сословия», принесший во дворец даже не запах коровника, а нечто еще более непристойное: свое «человеческое, слишком человеческое».
Современные хореографы словно соревнуются меж собой, демонстрируя самые малопочтенные проявления людского полового чувства. Кажется, еще чуть-чуть – и «Бенуа» поприветствует какую-нибудь группу «совр. балета» DV8. Не верится? Рекомендую дуэт из опуса «Караваджо» Мауро Бигонцетти. Красиво повествующий о трудностях мужской любви. Или номер того же хореографа, блестяще исполненный Натальей Осиповой и Иваном Васильевым, но ставший от таланта танцовщиков лишь более грубым. Нет, так испохабить любовь может лишь человек разумный. Животное в своих сексуальных проявлениях куда как красивее и тоньше. Особенно хищное!
Не раз хотелось, наблюдая на сцене Большого за хореопотугами современников, предложить проведение гала где-нибудь в Париже, но, видимо, эхо публичной обструкции «Послеполуденного отдыха фавна» до сих пор не утихло в ушах ниспровергателей авторитетов. Посему потерпим. Мало того, постараемся извлечь уроки.
Первый. Тенденция в современном балете пугает. Показывая в Москве хит-парад отклонений от нормы, нам дают понять, что есть двери, входить в которые опасно.
Второй. Получение премьером Театра Станиславского и Немировича-Данченко Семеном Чудиным приза этого года требовало его выхода рядом с зарубежными лауреатами прошлых лет. В рамках одного произведения Йормы Элы стало ясно, что наш не самый известный парень лучше, чем их известнейший Хоакин де Лус. Как и прочие исполнители из нашего театра лучше любых импортных.
Третий. Только русской сценой еще держится балетная Европа. Европа сдержанности чувств и чистоты помыслов. Так, высочайшим по нравственному градусу стало выступление Натальи Осиповой, запоздало получившей свой «Бенуа-2009», которая в устном слове поблагодарила педагогов – Марину Константиновну Леонову и Марину Викторовну Кондратьеву.
Наталья была единственной, кто что-то сказал. А то, что слово касалось учителей, свидетельствует о том, что наша прима, что бы ни говорили о ней как сторонники, так и противники, больше нашего «совокупного представления об Осиповой». Широта чувственного диапазона которой – отражение прометеевского идеала европейца.
Семен Чудин, лауреат приза Benois de la danse – 2011,
премьер балета Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко,
© Светлана Постоенко, фото
Любовь долготерпит
Короче, если присутствие Юрия Григоровича на «Бенуа» ограничилось невмешательством в объективацию процесса развития танца, то в другом проекте художественный руководитель программы гала-концертов «Бенуа» и председатель жюри приза показал себя тем, кто он есть: величайшим хореографом второй половины ХХ века, непревзойденным до сих пор.
В зале «Крокус Сити Холл» два вечера подряд давали «Легенду о любви». Балет, созданный Юрием Николаевичем полвека назад, исполнили «Звезды белых ночей» из Мариинского театра. И это исполнение было прекрасным оба раза.
Зал «Крокус Сити» не назовешь удобным для балета. Далеко не все места одинаково предназначены для созерцательного комфорта. Но что может помешать наслаждению, когда в первый вечер на сцену выходят Ширин, Мехменэ Бану и Ферхад в составе: Алина Сомова, Ульяна Лопаткина и Евгений Иванченко, а во второй – Екатерина Осмолкина, Виктория Терешкина, Николай Цискаридзе!
Описать сложно. Лопаткина – наша самая значительная балерина, я признаю это без боязни показаться банальным. Терёшкина безупречна в технике, ее сдержанность восхищает больше, чем любой артистизм. Мехменэ Бану этих девушек при некоторой разнице оттенков получилась единой в порывах и единственно правильной: великой в самоотречении владетельной госпожой.
Про Ширин говорить страшно. Осмолкина чудо как хороша всегда, а Алину Сомову я не просто считаю самой красивой в мариинской труппе, но и беззаветно люблю. То есть эксперт по Алине Сомовой я никакой, но поверьте: претензий к исполнению не было ни в чем!
Убедителен был Иванченко, а грациозная мужественность Цискаридзе, когда Николаю Максимовичу приходится ее демонстрировать, обычно зашкаливает.
Словом, любовь долготерпит любые неудобства, если о ней сложена хореографическая «Легенда». И последняя складно рассказана.
Мариус Петипа не знал, кто такой Бенуа, и приза его не имел. Юрий Григорович вошел в историю тоже не благодаря сомнительной танцевальной награде. Его балет, созданный по пьесе Назыма Хикмета, останется в европейской культуре до тех пор, пока Европа будет христианской.
Откуда уверенность? Сам Хикмет, потомок европейских ренегатов, турком был лишь отчасти. Творчество поэта пришлось на период становления светского государства Кемаля-паши Ататюрка, а что есть светское общество для страны ислама? Верно, вхождение в сферу европейской культуры. С последующим приобщением к христианским ценностям. И как бы ни складывались отношения поэта с властителем, его «Легенда» пронизана больше общеевропейским жертвенным пафосом, нежели узкосоциалистическим.
Это уловил Григорович. Потому-то «Легенда о любви» смотрится сейчас более современной, нежели прыжки и ужимки «инвалидов умственного труда» от нынешней хореографии. Ничто не стареет так быстро, как модное. Особенно если это «модное» являет собой деградацию уже и сто лет назад не то чтобы здорового мировосприятия дягилевского круга.
Ульяна Лопаткина и Алина Сомова
© Альберт Палванов, фото
♫☼
ПРИМЕЧАНИЯ. Текст вышел, как часто со мною случается, в «Литгазете», в этом вот самом месте. Здесь статья воспроизводится в авторской редакции, которая от печатной отличается наличием двух уточняющий фраз, всего лишь нагнетающих ужасы. Фотографии предоставлены пресс-службой Мариинского театра, Светланой Постоенко и пресс-службой Пасхального фестиваля соответственно.